Соседи по планете Насекомые - Страница 28

«Я называю насекомыми всех тех, которые обладают насечками на теле, на брюшной стороне или же как на брюшной, так и на спинной», — писал великий грек.

Аристотель (384–322 гг. до н. э.).

Определение Аристотеля до сих пор считается одним из важнейших признаков, характеризующих насекомых. Правда, о втором признаке — о делении тела насекомого на голову, грудь и брюшко — Аристотель ничего не говорил. Что же касается третьего признака — количества ног, — то об этом вообще тогда не могло быть и речи: Аристотель на количество ног не обращал внимания и к насекомым относил и безногих червей, и пауков, и многоножек, а однажды объявил, будто у мухи четыре пары ног. Если бы ученый знал, что благодаря его авторитету такое утверждение будет жить долгие века и обычная шестиногая муха будет считаться уродом (раз Аристотель сказал — четыре пары, значит, так оно и есть)!

Аристотель был добросовестным ученым. Но, как и каждый ученый, он мог и ошибаться и заблуждаться. К сожалению, впоследствии его ошибки и заблуждения были возведены в догму и веками тормозили науку. Так, например, было с вопросом о способе появления на свет насекомых.

В частности, Аристотель не мог допустить мысли, что «низшие твари — насекомые откладывают яйца подобно птицам»! Возможно, это просто претило его возвышенной поэтической натуре: одно дело — прекрасные птицы, другое дело — отвратительные насекомые. Как вообще их можно пытаться сравнивать?!

Отрицая появление насекомых из яиц, Аристотель неизбежно должен был ответить на вопрос: откуда же насекомые берутся?

По древнегреческой мифологии, обычные пчелы, например, появлялись из внутренностей зарытого в землю быка, наиболее смелые — из внутренностей мертвого льва, и Аристотель не опровергал это: у него не было доказательств обратного. Но вот мухи, утверждал Аристотель, рождаются из гусениц. Мы уже говорили с тобой об этом. И ведь Аристотель не придумал такое — он видел все это собственными глазами!

Ну, а относительно выводов… какие же могут быть выводы из столь очевидного факта?

Другой знаменитый натуралист древности, римлянин Плиний Старший, через двести пятьдесят лет после смерти Аристотеля, не опровергая рождения мух из гусениц, расширил представление о способах появления насекомых и, попытался ответить на волнующий вопрос: откуда появляются сами гусеницы?

Оказывается, вот откуда: «Семена, из которых родятся черви, происходят от росы, осевшей на листья капусты и редьки и затвердевшей под действием солнца».

Странны в данном случае не сами утверждения Аристотеля и Плиния — странных утверждений в то время было больше чем достаточно, — странно тут другое: Аристотель, а в особенности Плиний изучили все существовавшие в те времена научные труды. И безусловно, среди этих трудов должны были попадаться сведения о жизни насекомых и, в частности, сведения о их развитии. (Библиографический список, который Плиний приложил к своей тридцатисемитомной «Естественной истории», содержит 2000 названий, он отобрал материал из книг 146 римских и 327 иноземных авторов.) Во всяком случае доподлинно известно: за тысячу лет до Аристотеля египтяне уже знали, что насекомые откладывают яйца. Доказательством тому служит научный трактат, относящийся к XVI веку до нашей эры, найденный и расшифрованный немецким ученым Эберсом и получивший поэтому название «папирус Эберса».

В нем рассказывается о развитии жука-скарабея и упоминается о яичках насекомых.

Правда, Аристотель и Плиний наверняка не были знакомы с этим трактатом, но ведь подобные сведения должны были быть в других трудах древних. Конечно, насекомым уделялось в научных трудах меньше внимания, чем другим животным (хотя именно они, насекомые, доставляли людям больше всего неприятностей).

Мы уже говорили о том, что задолго до Аристотеля и Плиния в Китае было развито шелководство. Китайцы, не разрешая под страхом смерти вывозить грену или яички, тем не менее не делали секрета из шелковичного производства.

Впрочем, о том, что насекомые откладывают яички и что происходит потом, знали за многие тысячелетия до начала шелководства.

Современные (или недавно вымершие) племена аборигенов Австралии и Африки верят, что произошли от животных. Поэтому у каждого рода, племени или клана (в разных местах по-разному) имелись, да и до сих пор имеются, свои почитаемые животные-«предки». В большинстве своем это крупные звери и птицы, но некоторые племена считали своими предками насекомых. В честь «предков» люди устраивали празднества. Устраивали празднества и племена, «ведшие свой род» от жуков и гусениц. Они совершали ритуальные обряды у камней, символизирующих взрослое насекомое (большой камень), куколку или личинку (камень поменьше) и яички (маленькие камешки).

Многие ученые считают, что обряды современных людей, стоящих на очень низком уровне развития (близком к уровню людей каменного века), родились в глубокой древности. Таким образом, вполне можно предположить, что за много тысячелетий до Аристотеля аборигены Австралии и Африки знали о существовании у насекомых яиц, знали, что с этими яйцами происходит, имели представление о стадии личинок.

И просто удивительно, что «отец многих наук», и в частности «отец зоологии», Аристотель и первый в мире популяризатор Плиний Старший не знали об этом. Если даже допустить, что Аристотелю и Плинию не попадались труды, где бы описывалось появление насекомых из яичек, нельзя забывать другого: сам же Аристотель описал наездника, даже название дал ему «ихневмон», проследил его повадки, а во времена Плиния римский сенат издавал указы о сборе яиц саранчи.